Доклад на международном экуменическом семинаре в Париже (23.01.2024), организованном Collège des Bernardins и Institut chrétiens d'Orient (Париж, Франция).

Ситуацию в современном украинском православии можно охарактеризовать как своего рода «кризис новорождённости». Это промежуточный период между «внутриутробным» и «внеутробным» образом жизни, переход к новой форме жизни, когда многие «физиологические системы» начинают функционировать заново, вызывая своего рода «кризис». Но здесь накладывается еще и имеющийся кризис в мировом православии. Неоправданно затянувшийся период «застоя» в мировом православии закончился после состоявшегося в 2016 г. Всеправославного Собора. Не в последнюю очередь неким катализатором послужили события в Украине.

Начиная разговор о положении в украинском православии, сразу необходимо учесть, что помимо проблемы разделений, особый отпечаток на него накладывает советско-сергианское наследие. Все ныне действующие в Украине православные юрисдикции так или иначе преемствуют «советскому православию», со всеми его негативными и положительными качествами. Рожденные поколением из СССР, они так и не вырвались полностью из этого духовно поврежденного состояния. И хоть флаги и лозунги давно были сменены, но внутренняя суть часто остается прежней.

Состарившаяся советская церковная система, давно пережившая смерть СССР, из состояния застоя перешла в стадию глубокого кризиса, характерного не только для Москвы, но и для Киева. Однако у последнего появился шанс выйти из него в новом качестве.

Согласно классическому определению, кризис проявляет скрытые конфликты и диспропорции. Это перелом — состояние, при котором существующие средства достижения целей становятся неадекватными, в результате чего возникают непредсказуемые ситуации.

Но кризис – это и решение, переворот, поворотный пункт.

В этом отношении кризис – это хорошо, за ним всегда, после застоя, грядут перемены. Либо смерть, либо новое рождение. Старое должно умереть, новое – родиться. Ныне мы наблюдаем и то, и другое.

Роды всегда болезненны и даже грязны. Это естественный природный процесс. Так что не стоит обольщаться, что эти роды могли бы быть легкими, приятными и чистыми. Важно, как дальше удастся преодолеть т.н. «кризис новорождённости» при переходе к новой форме жизнедеятельности.

В этом докладе мы сознательно сделаем больше акцент на проблемных аспектах деятельности и состояния украинских церквей, чтобы легче было определить верный «диагноз» и возможные пути преодоления существующих «болезней». Это не значит, что в украинском православии нет положительных тенденций. Они однозначно есть и немало, но об этом поговорим в другой раз. Иногда полезно критично взглянуть на самих себя. Обычно это первый шаг к исцелению.

Украинское православие: конкуренция и противоречия

Прежде чем начать разговор о современном состоянии украинского православия и возможных путях его развития, необходимо кратко углубиться в предисторию существующих в нем проблем.

На сегодняшний день православие в Украине продолжает пребывать в состоянии дисгармонии. Оно очень неоднородно и разрознено. Состоявшийся в 2018 году Объединительный Собор Украинской Православной Церкви Киевского Патриархата (УПЦ-КП), Украинской Автокефальной Православной Церкви (УАПЦ) и группы духовенства во главе с двумя митрополитами Украинской Православной Церкви (Московского Патриархата), их объединение в единую Православную Церковь Украины (ПЦУ) и дарование ей Вселенским Патриархатом томоса об автокефалии положило начало новой странице в истории украинского православия. Но не решило всех имеющихся проблем и противоречий. Главная из которых – продолжающееся разделение на автокефальную Украинскую Церковь (ПЦУ) и Украинскую Церковь (УПЦ) в единстве с Русской Православной Церковью Московского патриархата (РПЦ МП).

До недавнего времени УПЦ (в единстве с МП), как прямая наследница Экзархата РПЦ в Украине советских времён, сохраняла прочные первенствующие позиции и поддержку постсоветских властных и олигархических элит в Украине. По состоянию на конец 2019 год она состояла из 12338 приходов. При помощи админресурса она многие годы сохраняла фактически монопольное положение в большинстве регионов страны (особенно в восточных, южных и центральных областях), при этом нередко являясь проводником пророссийских нарративов и влияния среди украинских верующих. Возродившиеся в Украине с падением коммунистического режима Украинская Автокефальная Православная Церковь (УАПЦ) и Украинская Православная Церковь Киевского Патриархата (УПЦ КП) пребывали в дискриминированном по отношению к УПЦ (МП) положении на протяжении более 25 лет независимости Украины, что закладывало почву для будущих конфликтов (сами предпосылки и причины такой конфронтации были заложены еще во времена коммунистического режима, когда путем жестоких репрессий были ликвидированы в Украине альтернативные по отношению к РПЦ МП структуры Украинской Автокефальной Православной Церкви, Украинской Греко-Католической Церкви, Константинопольского и Румынского Патриархатов, Истинно-Православной (Катакомбной) Церкви и т.д., большинство священников которых были репрессированы или расстреляны, а их приходы и храмы насильственно присоединены к РПЦ МП, благодаря чему в СССР было искусственно обеспечено ее монопольное положение как единой (подконтрольной режиму) православной структуры).

Долгое время старые постсоветские элиты в Украине по привычке продолжали отдавать предпочтение церкви Московского патриархата (т.е. УПЦ). Ситуация стала существенно меняться после 2014 года, когда РФ аннексировала Крым и развязала войну на Донбассе.

В условиях войны и захвата Россией части украинских территорий в украинском обществе возрос спрос на предотвращение в Украине влияния Московского патриархата, через церковные структуры которого многие годы в стране велась пророссийская пропаганда. Наиболее скандальный пример – проникновение в Украину диверсионной группы во главе с отставным полковником ФСБ И. Гиркиным (Стрелковым), возглавившим координацию операции по аннексии Крыма и развязавшим боевые действия на Донбассе, которое осуществлялось через связь РПЦ с УПЦ.

С тех пор этот вопрос перестал быть просто внутренним делом церкви, как было ранее, но стал рассматриваться через призму национальной безопасности государства. К сожалению, руководство УПЦ в этой ситуации не сделало выводов, не смогло избавиться от зависимости от Москвы и остановить ее влияние среди епископата, духовенства и верующих. Из-за этого в условиях гибридной войны России против Украины серьезным вызовом для УПЦ стали инициативы украинской власти по обеспечению духовной независимости от Москвы, объединению украинского православия и провозглашению автокефалии Украинской Церкви. Руководство УПЦ, прислушиваясь к рекомендациям из Московской патриархии, отказалось участвовать в диалоге по этому вопросу, надеясь, что тем самым удастся сорвать и заблокировать сам этот процесс. Однако такая позиция привела лишь к тому, что процесс пошел без участия УПЦ и в итоге обернулся невыгодными последствиями для нее самой.

В результате, в 2018 году было достигнуто объединение УПЦ КП (5363 общин), УАПЦ (1171 общин) и группы духовенства во главе с двумя митрополитами Украинской Православной Церкви (Московского Патриархата) в единую Православную Церковь Украины (ПЦУ). Состоялось ее конституирование через признание как автокефальной церкви Вселенским патриархатом и рядом других Поместных Церквей, что произлшло без участия большинства епископов УПЦ.

Руководство УПЦ, отвергнув предложения об отделении от МП, следом за последней разорвало евхаристическое единство с Вселенским Константинопольским Патриархатом и другими Поместными Православными Церквями (Александрийской, Элладской и Кипрской), признавшими автокефалию ПЦУ, и перешло к конфронтационной риторике. По сути, действиями МП был усугублен церковный раскол (схизма) не только в Украине, но и в мировом православии. В свою очередь, эти события способствовали новому витку внутрицерковных противоречий в Украине. Многие священники и верующие УПЦ, не согласные с курсом своего руководства и не желая оставаться в составе МП, стали переходить в ПЦУ. С конца 2018 по январь 2022 гг. из УПЦ в ПЦУ перешло около 700 приходов. Таким образом, количество приходов ПЦУ на январь 2022 г. составляло уже около 7000, став серьезным конкурентом УПЦ.

В УПЦ каждый переход в ПЦУ пытались оспаривать в судебных инстанциях, акцентируя на нарушении их прав. Однако пребывание УПЦ в составе МП и промосковские настроения ряда деятелей УПЦ на фоне аннексии РФ Крыма и войны на Донбассе способствовали дальнейшему усилению в обществе негативного отношения к деятельности структур Московского патриархата в Украине. Порой это приводило к конфликтам и физическим столкновениям между сторонниками обеих юрисдикций в отдельных населенных пунктах и многочисленным судебным тяжбам за церковную недвижимость.

Ситуация в УПЦ после февраля 2022 г.

Полномасштабное военное вторжение РФ в Украину в феврале 2022 г. и попытка оккупировать ее территорию кардинально повлияли на церковную ситуацию в стране. Уже само вторжение армии РФ ее глава В. Путин обосновывал, среди прочего, необходимостью обеспечить защиту структур УПЦ (МП) в Украине. Об этом лидер страны-агрессора открыто заявил за три дня до начала полномасштабного нападения. Руководство РПЦ МП во главе с московским патриархом Кириллом (Гундяевым) безоговорочно поддержало войну России против Украины. Патриарх Кирилл не только благословил военное вторжение, но и стал закладывать религиозно-идеологическое обоснование и оправдание войны и преступлений оккупационной армии РФ на территории Украины.

Естественно, в этой ситуации в украинском обществе еще более усилилось крайне негативное отношение ко всему, что связано с Россией, в том числе и к присутствию явных или скрытых структур Московского патриархата в Украине 8 . Война обострила как противостояние между двумя православными юрисдикциями (УПЦ и ПЦУ), так и противоречия и «брожения» внутри самой УПЦ.

Уже с первых дней полномасштабного российского вторжения внутри УПЦ многие священники, в знак протеста против действий московского патриарха Кирилла, стали массово прекращать поминать его имя на богослужениях. В среде простого украинского духовенства стихийно возникло т.н. движение подписантов. Брожения охватили всю УПЦ. В качестве реакции на эти события стал созыв внеочередного Собора УПЦ в «Феофании» в мае 2022 года. 

Многие священники и верующие ожидали, что Собор примет акт о выходе УПЦ из состава РПЦ МП и провозгласит ее автокефалию. Однако митрополит Онуфрий и епископат не пошли на это. Они ограничились половинчатыми решениями, позволявшими сохранить прежний статус УПЦ как самоуправляемой части РПЦ, при этом сама принадлежность УПЦ к РПЦ была тщательно завуалирована. В частности, решением Собора была принята новая редакция Устава об управлении УПЦ, где были зачищены неудобные в условиях войны упоминания о принадлежности УПЦ к РПЦ. При этом в Уставе была сохранена норма (п. 1), регламентирующая статус УПЦ на основе Грамоты московского патриарха Алексия (Ридигера) о самоуправлении УПЦ в составе РПЦ за 1990 год, в которой однозначно прописывались, что УПЦ сохраняет свою связь с мировым православием через РПЦ.

«Феофаниевский» Собор хоть и благословил прекратить поминовение московского патриарха на богослужениях, но так и не принял ни одного решения о том, что УПЦ выходит из состава РПЦ, а иерархи – из ее руководящих органов (Синода, Архиерейского и

Поместного Соборов, Межсоборного присутствия, Синодальных комиссий РПЦ и т.п.). Не прозвучало и однозначного осуждения действий московского патриарха Кирилла (Гундяева) и других высших иерархов РПЦ в связи с их поддержкой и благословением войны России против Украины, как и проповедуемой ими квазирелигиозной идеологии «русского мира». Вместо этого Собор очень робко и невнятно выразил лишь «несогласие с позицией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла относительно войны в Украине» (п. 3). 

Дальнейшие события в течение 2022–2023 гг. показали, что руководство УПЦ в условиях войны, к сожалению, не собирается ничего менять. Окончательного выхода УПЦ из состава РПЦ МП так и не произошло. Это, в свою очередь, ещё больше обострило накаленную войной ситуацию, актуализировав общественный спрос на полный запрет как политических, общественных, коммерческих и культурных организаций, так церковных, которые так или иначе связанны со своими центрами в грсударстве-агрессоре. 

Поскольку руководство УПЦ все последние 30 лет государственной независимости Украины во что бы то ни стало пыталось сохранить единство с Москвой, то эта любовь высших иерархов к Московскому патриархату в новых условиях обернулась для них и для всей УПЦ необратимой катастрофой.

В первую очередь, выбранная руководством УПЦ выжидательная тактика и «запутывание следов» (утаивание канонических связей с РПЦ МП вместо реального и полного выхода из ее состава) сыграли не на пользу самой УПЦ, спровоцировав серьезные брожения и недовольства внутри самой этой юрисдикции. Многие несогласные священники и верующие стали переходить в ПЦУ. По официальным данным, за время войны, в период с февраля 2022 г. по 1 декабря 2023 г. из УПЦ в ПЦУ перешли 924 религиозные общины. В УПЦ считают такие факты переходов незаконными, оспаривая их как в судебном порядке, так и оказывая сопротивление при попытках занятия храмов. Все это с новой силой обострило конфликты и борьбу между сторонниками двух православных юрисдикций за церковную недвижимость и сферы влияния. В отдельных регионах известны случаи силового захвата храмов. Наиболее резонансными стали инциденты в Ивано-Франковске и Черкассах, которые были осуждены даже представителями ПЦУ. Московский патриархат, пророссийские лоббистские организации и СМИ пытаются представить существующий конфликт между двумя православными юрисдикциями как гонения на религию в Украине.

Фактически они в условиях войны против Украины пытаются создавать негативный имидж страны перед лицом международного демократического сообщества, что выглядит, среди прочего, как содействие оправданию военной агрессии РФ против украинского государства.

Стихийно зародившееся внутри УПЦ движение «подписантов», выступавшее в 2022 г. за полную автокефалию УПЦ, к началу 2023 года из некоего церковного авангарда, повлиявшего на созыв «Феофаниевского» Собора, постепенно превратилось в оппозиционное. Своего рода манифестом движения стало Обращение к Синоду УПЦ за январь 2023 г., более известное как «10 вопросов духовенства и верующих к Синоду УПЦ». Его подписали около 300 священников и более 1000 мирян УПЦ. Основные тезисы обращения сводились к необходимости принятия Синодом конкретных решений о полном выходе УПЦ из состава РПЦ МП и ее руководящих органов. Ответа на это обращение от митрополита Онуфрия и Синода УПЦ так и не последовало. Вместо этого, некоторые наиболее активные участники движения «подписантов» (о. А. Пинчук, о. А. Колб и др.) были подвержены в УПЦ показательным церковным прещениям. Другим пригрозили прещениями, если не угомонятся. При помощи внутрицерковных гонений, запугивания и давления было предприняты попытки маргинализировать и приостановить движение, чтобы оно не охватило всю УПЦ.

Одновременно, на оккупированных территориях участились случаи коллаборационизма среди иерархов и священников УПЦ. По состоянию на начало 2024 года целый ряд епархий УПЦ перешли в прямое подчинение московскому патриарху (Симферопольская, Джанкойская, Феодосийская и Ровеньковская епархии, а также левобережная т.н. «Скадовская» часть Херсонской епархии и часть Запорожской епархии).

При этом такие случаи не были никак осуждены Синодом УПЦ. Наоборот, митр. Онуфрий заявил, что иерархи и священники УПЦ на оккупированных территориях «не коллаборанты, а настоящие герои».

С другой стороны, на оккупированных российскими войсками украинских территориях участились случаи репрессий против священнослужителей и верующих ПЦУ, УГКЦ и других конфессий, не желающих присоединяться к Московскому патриархату. Самый резонансный случай произошел в начале 2024 года в Херсонской области, когда российскими оккупантами был жестоко замучен до смерти арестованный ими священник ПЦУ о. Степан Подольчак.

Настроения в обществе и реакция государства

Существование в Украине структур Московского патриархата в условиях войны стало рассматриваться через призму противостояния российской агрессии и обеспечения национальной безопасности. Тем более, что через церковь в Украине Московский патриархат неоднократно пыталась распространять идеи российского империализма и фундаментализма, пропагандировать т.н. «русский мир», отрицать полноценность украинского языка, распространять сепаратистские настроения и т.д. (в частности, в Крыму и на Донбассе).

Церковная проблематика приобрела ярко выраженный политический окрас, приведя к новым разногласиям в обществе. 

Если до начала аннексии Россией Крыма и развязывания ею войны на Донбассе УПЦ являлась самой массовой церковной структурой в Украине, то после 2014 г. ситуация кардинально изменилась.

Соцопросы, проведенные Центром им. А. Разумкова, показывает, что число граждан, относящих себя к УПЦ, в течение 2010–2018 гг. постоянно уменьшалось (с 24% в 2010 г. до 12% в 2018 г.), а сторонников УПЦ КП — наоборот, росло: с 15% в 2010 г. до 29% в 2018 г.). После начала полномасштабной войны России против Украины существенно меньше стало граждан, относящих себя к УПЦ (с 13% в 2021 г. до 6% в 2023 г.), но стало больше тех, кто относит себя к ПЦУ (в 2023 г. – до 42% среди всех опрошенных относят себя к ПЦУ).

Эта статистика, хоть и не отражает всю полноту картины по реальному количеству прихожан в той или иной юрисдикции, тем не менее свидетельствует о наметившихся тенденциях и предпочтениях в обществе.

УПЦ (в единстве с МП), которая до 2014 г. объединяла более 12 тысяч приходов и священников, постепенно теряет свои позиции. По официальным данным, с конца 2018 по 2023 гг. из УПЦ в ПЦУ перешли более 1,5 тысяч общин 22 . Из них 924 общины сменили юрисдикцию за период 2022–2023 гг.

Если учесть, что Синод УПЦ больше не контролирует ситуацию в епархиях на оккупированных территориях, то реальное количество контролируемых УПЦ приходов на подконтрольных Украине территориях ныне составляет чуть более 9000 приходов. А поскольку ПЦУ на данный момент уже насчитывает около 8000 зарегистрированных религиозных общин, то по количеству приходов силы обеих юрисдикций практически становятся паритетными. Тогда как симпатии общества давно не на стороне УПЦ. Проведенные в конце 2023 г. соцопросы показывают, что 71% респондентов поддерживают запрет деятельности религиозных организаций, руководящий центр которых находится в государстве, совершившем военную агрессию против Украины. При этом 55,5% придерживаются мнения, что следует запретить деятельность УПЦ (МП) в Украине.

В условиях войны претерпевает изменение и политика государственной власти. Если в течение 2022 отношение к УПЦ со стороны власти оставалось более-менее лояльным или терпимым (что во многом было связано с ожиданиями дальнейших шагов руководства УПЦ на полный разрыв с РПЦ МП), то с начала 2023 под влиянием настроений в обществе такое отношение меняется на противоположное. Возбуждаются уголовные дела против ряда иерархов и священников УПЦ по обвинению в коллаборационизме и разжигании ненависти на религиозной почве. Несколько священников, чья вина в государственной измене была доказана, были обменены взамен на украинских военнопленных и переданы российской стороне. Приостановлены договора аренды ряда объектов духовно-культурного значения, в частности Киево-Печерской лавры.

Серьезным вызовом для УПЦ стало принятие 19 октября 2023 г. Верховной Радой за основу в первом чтении законопроекта № 8371(на момент оглашения этого доклада в январе 2024 г. закон еще не был принят в окончательной редакции, – прим. ред.). Этот проект иногда называют «законом о запрете УПЦ». Однако это неверно. К нему есть немало вопросов. Но в самом законопроекте ни словом не говорится об УПЦ. Там лишь речь о религиозных организациях, аффилированных с центрами в государстве-агрессоре. Следовательно, если Синод УПЦ примет официальный акт о том, что УПЦ полностью вышла из состава РПЦ МП, то этот законопроект не сможет распространяться на нее. Как объясняли сами авторы, их законопроект направлен не на запрет УПЦ, а на прекращение ее зависимости от Москвы. По сути, законопроект стимулирует руководство УПЦ к принятию необходимых официальных документов о полном выходе УПЦ из состава РПЦ МП и разрыве с ней административных и канонических отношений. Чтобы она стала не только на словах, но и на деле полностью независимой от религиозных центров в государстве-агрессоре.

Будущее УПЦ и возможность сосуществования нескольких православных

юрисдикций

Ошибочным является мнение, что административным вмешательством или давлением власти возможно ликвидировать УПЦ, как к этому призывают некоторые горячие головы. Такой подход неконструктивен и неверный. Необходимо искать иные пути и методы решения накопившихся проблем. В частности, путем стимулирования диалога. Необходимо поддерживать проукраинское крыло в среде УПЦ. Необходимо помочь, чтобы эта Церковь перестала быть носителем российских идей и традиций, чтобы она тоже стала Церковью украинской традиции.

Важно понимать, что это Церковь, к которой тоже принадлежат украинцы. Среди них немало русскоязычных или даже пророссийских. УПЦ – это достаточно неоднородное и разношерстное церковное сообщество, с собственными особенностями, традициями, различиями. За 30 лет в УПЦ сложилась собственная религиозная субкультура и своего рода «идентичность», с определенными отличиями в ментальности и восприятии всего происходящего вокруг. Присутствует и немало стереотипов, воспитанных под влиянием российских нарративов.

Среди более 9 тысяч священников УПЦ царят разные настроения, иногда довольно противоположные. Там есть ярко выраженное проукраинское крыло духовенства. Таких священников там очень много. Но они пока не имеют общепризнанного духовного лидера и их движение еще не приобрело четко выраженные очертания. Неоднозначные тенденции проявляются и среди епископата УПЦ. Показательным в этом отношении стало неформальное архиерейское совещание, которое состоялось 28 июля 2023 года в Киево- Печерской Лавре. На нем около десятка архиереев пытались, хотя и безуспешно, поднимать вопрос о необходимости осуществить более последовательные и реальные шаги по отделению УПЦ от РПЦ.

В то же время, в УПЦ схораняется влияние довольно сильного промосковского крыла, к которому относятся как священники, так и некоторые влиятельные иерархи. И есть еще третье так сказать «течение», которое условно можно определить как «онуфриевцы». Это во что бы то ни стало преданные своему духовному лидеру митрополиту Онуфрию, они не проукраинские и не промосковские, каким курсом пойдет их лидер, туда и они за ним пойдут. Это довольно консервативная среда, иногда даже склонная к «зилотству» и фундаментализму. Они, как правило, негативно относятся к экуменизму, модернизму и либерализму в Церкви. Ментально они по ряду характеристик несколько ближе к последователям старой РПЦЗ и грекам-старостильникам.

В условиях российской военной агрессии, которая всячески поддерживается и благословляется руководством РПЦ МП, актуализировалась потребность полного выхода УПЦ из ее состава. Иной перспективы или альтернативы этому не существует. Подобным путем в разное время прошли все без исключения автокефальные Поместные Православные Церкви. На таком требовании настаивают не только украинские власти и общество, но и значительное количество священников и верующих самой УПЦ. Однако неоднородность и разношерстность настроений внутри этой юрисдикции делает ее заложницей связанной с этим инертности, а точнее неспособности принимать адекватные решения в ответ на актуальные вызовы времени. Такое положение усугубляет внутренние противоречия и кризис. Откровенно промосковские и проукраинские силы внутри УПЦ не могут дальше сосуществовать вместе. Существует вероятность, что в случае принятия решения о полном выходе УПЦ из состава РПЦ МП промосковские силы (представленные группой влиятельных архиереев УПЦ) не признают такого решения и устроят раскол. В то же время политика выжидания руководства УПЦ и сохранение статуса канонического структурного подразделения РПЦ МП в Украине приводит к оттоку из нее украинских духовенства и верующих и углубляет пропасть в отношениях с обществом и государством. Пытаясь удержать от раскола промосковские силы, УПЦ постепенно теряет украинские приходы и паству, не желающих иметь даже малейших связей с РПЦ МП. Выбранная руководством УПЦ тактика «сидения на двух стульях» и стремление нравиться всем существующим течениям не дает желаемого результата. В условиях войны поляризуются настроения и взгляды и то, что не совместимо, становится невозможным (да и опасным) удерживать вместе.

Не исключено, что в разнородной среде УПЦ может назреть раскол на несколько отдельных течений. Предпосылки для этого есть, а внутренние противоречия между ними все более вызревают. Не будет неожиданным, если на почве существующих противоречий и постепенного отдаления от МП из УПЦ выделится, например, группа, которая составит т.н. «Церковь русской традиции» в Украине (по примеру РПЦЗ). 

Вместе с тем, наблюдается также желание некоторых клириков обособиться от УПЦ (как канонической части РПЦ МП), но при этом не примыкая к ПЦУ, найти для себя альтернативное решение проблемы в виде создания параллельных церковных структур в Украине под временным омофором Константинопольского, Румынского, Сербского патриархатов или Польской Церкви.

Священники и верующие, которых по разным причинам не устраивает ни УПЦ, ни ПЦУ, задумываются над альтернативными вариантами. Если такой альтернативой на переходный период не сможет стать структура Вселенского Константинопольского Патриархата, то представляется идея, чтобы ею может стала аналогичная структура, например, Румынского Патриархата. Такие настроения и сценарии тоже есть. Положительные и отрицательные стороны этого еще предстоит оценить. 

Такие предложения не соответствуют принципам канонического устройства большинства Поместных Православных Церквей, где принято считать, что в пределах одного государства должна действовать только одна автокефальная Поместная Церковь. Однако этот принцип не всегда и не до конца выполняется, оставляя в отдельных церквях возможности для икономии и маневров (например, на севере Греции действуют епархии «Новых земель», имеющие двойное подчинение – и Константинополю, и Синоду Элладской Церкви в Афинах; на территории Румынии действует отдельная Тимишоарская епархия Сербской Церкви во главе с собственным епископом, имеющий резиденцию в румынском г. Тимишоара, в то время как на территории Сербии имеет собственную епархию Румынский Патриархат с резиденцией в сербском г. Вршац; отдельно выглядит ситуация в США и странах Западной Европы, где на одной территории мирно сосуществуют разные православные юрисдикции).

В мирных обстоятельствах здоровая конкуренция между церквями, очевидно, не помешала бы. Она могла бы способствовать улучшению качества миссионерского служения, внутренним изменениям и реформам в самих церквях. Однако в условиях войны приходится взвешивать, могут ли призывы к созданию в стране новых структур других национальных церквей, кроме сугубо канонического противоречия, нести дополнительные угрозы и вызовы, особенно в приграничных регионах (в частности, относительно возможных конфликтов на межэтнической почве и угроз территориальной целостности страны).

Очевидно, что для светского демократическо-правового государства, где Церковь отделена от государства, а государство от Церкви, существующие внутренние церковно-канонические ограничения не могут служить барьером, чтобы в стране действовали различные православные или любые другие юрисдикции. То, что в Украине их несколько – не противоправно. Подобные прецеденты в истории православия известны в период, когда оно не было государственной (имперской) религией. В «постконстантиновскою» эпоху это выглядит естественно, хоть и не привычно. Опыт развития православия в демократических странах (США и ЕС), где на одной территории спокойно действуют разные православные юрисдикции, свидетельствует о возможности такого формата и для украинского государства. Главное, чтобы эти юрисдикции мирно сосуществовали между собой, не вели антигосударственную и антиобщественную деятельность, не являлись проводниками идей, направленных на конфронтацию с обществом, отрицание суверенитета и территориальной целостности государства, не были источником ксенофобии и терроризма и не были связаны с иностранными центрами, поддерживающими агрессию и войну против государства и народа. Задача государства – следить за соблюдением религиозными организациями действующего законодательства и недопущением подобной антигосударственной и противоправной деятельности, а также содействовать диалогу между ними, тогда как вопрос их возможного объединения в одну юрисдикцию – это внутреннее дело самих этих церквей.

Постсоветское наследие, соблазн стать «государственной церковью» и

имущественные конфликты

Существующее разделение украинского православия не является единственной проблемой. В известной степени среди причин внутренних «болезней» и существенным тормозом в его развитии остается постсоветское церковное наследие. Оно способствует утверждению искаженного взгляда на Церковь как на земной институт, администрацию или политическую партию. Среди епископов, духовенства и верующих всех православных юрисдикций в Украине распространена подмена понимания природы Церкви как Мистического Тела Христова сугубо земными церковно-административными институтами/юрисдикциями, «меряние размерами» и борьба за стены и имущество, а не за души. То есть все то, что чуждо Евангелию. Юрисдикционные корпоративно-партийные интересы преобладают над духовными. Люди готовы отстаивать свои юрисдикции как какие-то корпорации или партии, их храмовые строения и имущество, не понимая, что на самом деле Церковь – это несколько об ином.

Происходит тонкая подмена смысла и содержания. Это серьезная проблема и препятствие и для диалога, и для единения. Одни и те же болезни сергианско-советского наследия духовного выхолащивания и искажения в равной степени сказываются во всех без исключения украинских церквах (как УПЦ, так и ПЦУ). Смена вывесок и юрисдикций сама по себе не избавляет от этих болезней.

Что касается ПЦУ, то в ней тоже не все так однозначно. Как и УПЦ, она вышла из «старых мехов» советского православия. Это тоже негативно сказывается на ней. Там тоже имеются свои маргинальные течения, стремящиеся решать вопросы радикальными методами не в духе Евангелия. Соблазн поменяться с МП местами, занять ее когда-то монопольное место, стать «МП № 2» или неким подобием «государственной церкви» не может не вызывать обеспокоенности.

В последнее время в Украине впервые выросла доля выступающих за введение института «государственной церкви», сравнявшись с долей выступающих против (соответственно 37,5% и 38%). Больше всего сторонников этой идеи среди сторонников ПЦУ (42%). Это своего рода испытание для ПЦУ на прочность и верность Евангельским основам христианства.

Недостаточность серьезных реформ внутри церкви и тенденция копировать традиции МП являются проблемой и вызовом для ПЦУ. На это накладывается кадровая проблема – нехватка квалифицированных священников и монашествующих, не всегда достаточный уровень их образованности и церковного сознания, излишняя заполитизированность, отсутствие серьезной богословской школы. Среди тех, кто выросли и стали священниками в УПЦ КП и УАПЦ, пребывавших в изоляции от общения со вселенским православием, до сих пор сохраняются комплексы «самозамкнутости», соединенные с отсутствием полноценного канонического и экклезиологического сознания. После 2018 г., благодаря выходу ПЦУ из самоизоляции, а также притоку здоровых кадров из УПЦ, ситуация стала заметно меняться в лучшую сторону, но сама проблема остается, особенно на периферии. Приходится признать, что у епископата обеих юрисдикций часто существуют свои собственные корпоративные интересы, отличные от интересов рядового духовенства и паствы. Это также мешает реформам и налаживанию действенного диалога между обеими церквями.

Участившиеся в последнее время случаи силового перевода храмовых комплексов, конфликты и противостояния между сторонниками обеих юрисдикций, возникающие на этой почве, наносят на международном уровне урон имиджу Украины как демократической страны, дискредитируют перед внешними православие и религию как таковые. Как справедливо отмечают представители инициативной группы «10 тезисов для ПЦУ»:«Столкновения и конфликты за храмовые строения позорят православное христианство. Более того, в такой борьбе ПЦУ и УПЦ проигрывает прежде всего христианство в Украине... Вера не измеряется количеством квадратных метров в соборе или монастыре. За наше нехристианское поведение Господь опустошит наши храмы, “отбитые у врагов”».

Сложившаяся ситуация является своеобразным тестом на соответствие Евангельским принципам. Можно ли вообразить, что Христос с апостолами ходит по Иудее и захватывает синагоги у фарисеев? Борьба за церковные строения и имущество – это не о вере и не о Христе. А самое главное, это отталкивает многих людей от веры. Это может привести к тому, что через какое-то поколение храмы окажутся пустыми, поскольку некому будет в них ходить. Это будет закономерное следствие нынешних межцерковных распрей и вражды.

Однозначно, имущественные споры между верующими обеих юрисдикций должны решаться, прежде всего, в правовом поле. Недопустимо применение силы любой из сторон. Должна быть возобновлена практика мирного сосуществования и поочередного пользования спорными культовыми сооружениями, поочередных богослужений представителями обеих церквей. Это могло бы сблизить их. А главное, необходим диалог между обеими церквями.

Диалог как путь к оздоровлению и примирению

Вопрос преодоления кризиса в украинском православим не имеет однозначных ответов и решений. Но бесспорно то, что его решение возможно только через диалог. Не внешние средства административного давления и вмешательства, а именно диалог. 

К сожалению, и в УПЦ, и в ПЦУ, везде есть силы, которые маргинализируют свои церкви и, руководствуясь лишь собственными юрисдикционно-корпоративными (церковно- партийными) интересами, стремятся к сохранению противостояния и разделения. Но так же и там, и там есть здоровые силы. Несмотря на все, между этими здоровыми силами обеих юрисдикций должен быть диалог, общение и честное обсуждение проблем, которые разъединяют или объединяют. Однозначно, того, что объединяет, больше, чем разъединяющего. Важно, что среди духовенства и верующих как ПЦУ, так и УПЦ есть немало тех, кто так же считает и выступает против силового разрешения споров. Это действительно надежда, что диалог и объединение украинского православия на здоровых евангельских началах возможен.

Ненормально, когда у православных украинцев нет между собой диалога, дружеских контактов и единения. Отсутствие такого диалога в течение 30 лет – одно из последствий вмешательства и влияния Москвы в украинские церковные вопросы.

Диалог – это единственный путь к оздоровлению и достижению единства украинского православия. Это путь Евангелия и Заповедей Христовых. Другого пути для христиан нет, если мы действительно христиане не только по названию. Это тот экзамен, который всем нам теперь предстоит сдать на соответствие учению Того, во имя которого все мы называем себя «христианами», независимо от юрисдикционной принадлежности.

В этом отношении достаточно обнадеживающим было возникновение в 2022 г. инициативной группы по диалогу между духовенством УПЦ и ПЦУ, в которую вошли представители обеих юрисдикций. Происходили совместные встречи и обсуждения наиболее проблемных вопросов межцерковных отношений и жизни, велись дискуссии и обмен разными мнениями, не зашоренными церковно-юрисдикционным официозом и искусственными барьерами. Это новое явление в жизни украинского православия. Его пытаются маргинализировать, но, будем надеяться, оно еще сможет иметь в будущем дальнейшее развитие и положительное значение.

Если иерархи не способны сесть за общий круглый стол для диалога и обсуждения общих проблем украинского православия, тогда сама жизнь создает условия для такого диалога «снизу», со стороны простых священников и верующих. Это влияние должно идти не с «верхов», а из «низов». Возможно, это даже к лучшему, потому что роль простого духовенства и верующих в имперской и советской церкви была неоправданно нивелирована. Эта проблема характерна для всех украинских церквей. Здесь мы имеем проявление возрождения роли простого духовенства и верующих в церкви, так сказать «соборности снизу». Это очень важно и это нужно поддерживать всяческими способами.

Необходимо учиться разговаривать, пожимать друг другу руки, смотреть друг другу в глаза, честно говорить о том, что объединяет и что разъединяет... Даже не переходя из одной юрисдикции в другую, можно искать общие точки соприкосновения, которые объединяют. По крайней мере, хотя бы через независимые площадки круглых столов и научных конференций должны начать вместе садиться за один стол, должны общаться, обсуждать, смотреть друг другу в глаза, сотрудничать, ища то, что может объединить и примирить, а не наоборот, то, что разъединяет и порождает недоверие и ненависть друг к другу. Это тот формат, который мог бы постепенно растаять лед в сердцах духовенства и верующих обеих церквей по отношению друг к другу, став фундаментом будущего единения православных украинцев.

Проблема качества богословского образования и необходимость реформ

Существенным признаком кризиса в украинском православии является проблема уровня и качества общего и богословского образования епископата, пастырей и верующих, отсутствие должного миссионерско-кетехизационного и социального служения и многое другое. Это, в свою очередь, сказывается и на уровне межцерковных отношений, порождая нетерпимость и неготовность к диалогу с оппонентами. То есть кризис украинского православия не только во внешнем статусе, но и во внутреннем состоянии.

По советской привычке православные учебные заведения в Украине преимущественно и дальше ориентированы, прежде всего, на воспитание послушных клириков-требоисполнителей, а не богословов и миссионеров. Это тоже признак советского наследия. Ни одна из православных юрисдикций в Украине не смогла создать собственную сильную богословскую школу. Ни одна из духовных академий (как УПЦ, так и ПЦУ) за последние годы не воспитала заметных богословов мирового уровня. Это существенно отличает эти заведения от той же Киево-Могилянской академии XVII – XVIII веков.

Недостаточный уровень образования, иногда даже невежество и низкий уровень культуры среди епископата и духовенства – одна из существенных проблем. Для ее преодоления полезно заимствовать опыт Вселенского Патриархата и других Церквей (даже УГКЦ), где кандидаты на архиереев преимущественно стараются и поощряются иметь не просто духовное образование, но и получить дополнительное высшее образование в престижных западных университетах, в том числе защитить там научную степень (лицензиат или докторат). Такой подход еще на раннем этапе карьеры способствует формированию у будущего священника или епископа широкого кругозора, современного уровня знаний и культуры, помогает раскрыть собственные творческие способности и таланты, стать личностью, которая впоследствии таким же путем будет направлять и своих подчиненных и паству. Это важный предохранитель от невежества и бескультурья епископата и духовенства, до сих пор имеющего место на постсоветском пространстве. Человек, который научен мыслить и подходит к своей работе творчески, и в других будет ценить такие же способности и будет пытаться формировать вокруг себя команду из таких же, как и он, образованных и творческих людей. А это обеспечивает качественно другой уровень и состояние как церковного служения и миссии, так и деятельности самих церковных структур.

Получение образования в западных вузах делает православных архиереев и духовенство интегрированными в современное европейское культурное пространство. К тому же получить там образование и научную степень невозможно путем взяток, как это иногда практикуется в духовных учебных заведениях постсоветских стран. Это важный фактор, который еще на этом раннем этапе формирует в человеке другие подходы, где, прежде всего, ценится и вознаграждается добросовестный труд, личные творческие усилия и способности, а не карьеризм и подхалимство. Это также способствует уменьшению коррупционной составляющей в духовном образовании и дальнейшем церковном служении. Итак, на пути реформирования церковной жизни вопрос качества образования (в частности, стажировка и обучение в западных вузах) приобретает особое значение. Именно с этого в свое время начинал свои реформы в Киевской Церкви святитель Петр (Могила).

В последнее время в ПЦУ заметны обнадеживающие сдвиги в этом направлении. Киевская и Волынская богословские академии ПЦУ пытаются преодолеть прежнее состояние «самоизолированности», активизировать внешнее сотрудничество с греческими и другими богословскими учебными заведениями и научными центрами. В будущем, при углублении такого сотрудничества и обмена преподавателями и студентами, это может принести положительные плоды. Помимо всего прочего, это было бы еще и важным елементом свидетельства об Украине и продвижения украинских нарративов за рубежом. Однако работа, которая ведется на данный момент, видится недостаточной. Существенным тормозом является отсутствие знания языков украинскими преподавателями и студентами. А уровень богословского образования в украинских духовных учебных заведениях по-прежнему нуждается в реформировании и совершенствовании. 

Несмотря на все проблемы и несогласованности, в условиях нынешнего кризиса у украинского православия есть уникальный шанс избавиться от порочного шлейфа советского наследия. Этот процесс церковной декоммунизации требует как смены старых церковных элит, так и определенного переворота сознания. Это крайне сложно и, опять же, болезненно. Ведь в смене нуждаются не только вывески, флаги, лозунги и кадры, но и сознание, ментальность, образование. Необходимо научиться новому отношению к Церкви – не как к земной административной структуре или «партии» (что характерно для советского атеистического сознания), а как ко вселенскому духовно-мистическому организму — Телу Христову, где все христиане духовно едины, даже несмотря на внешние разделения. Нужны пастыри, миссионеры, духовные поводыри народа, а не церковные функционеры и чиновники, мечтающие стать церковными «помещиками» и «феодалами» (независимо от названий юрисдикций).

Повторюсь, очень важное значение имеет качественное и современное образование новых священнических кадров, воспитание новой церковной элиты. Старые кадры уже не перевоспитать. Но будущее Церкви – это молодежь. Необходимо, чтобы будущие священники и епископы проходили обучение и стажировку в западных университетах, как светских, так и богословских, не только православных, но и католических и протестантских, как это было во времена святителя Петра Могилы.

В этом отношении опыт Украинской Греко-Католической Церкви (УГКЦ) и ее учебных заведений (в частности Украинского католического университета) может оказаться очень полезным как один из самых успешных на постсоветском пространстве.

Знаменательно, что на одной из встреч предстоятели ПЦУ и УГКЦ провозгласили намерение разработать своего рода «дорожную карту» сотрудничества и поиска точек соприкосновения, которые могут объединять христиан Украины. Прежде всего, это касалось сферы духовного образования и совместных научно-образовательных проектов. К сожалению, дальше разговоров это направление пока не получило должного продолжения с обеих сторон. Хотя оно видится наиболее перспективным.

В частности, в рамках углубления экуменического диалога была бы полезной разработка и внедрение программ по обмену студентами между православными и греко-католическими учебными заведениями, их стажировка и обучение в ведущих западных католических и протестантских вузах (Папские университеты, католические и протестантские институты и факультеты в Западной Европе и Америке). Кроме того, полезно активизировать проведение совместных экуменических конференций и круглых столов по различным актуальным проблемам истории и современности, реализовывать совместные научно-исследовательские и издательские проекты, летние богословские лагеря и школы. В этом отношении опыт и площадка Украинского католического университета, Института экуменических исследований УКУ, научного проекта «Киевское христианство» и т.д. могли бы быть довольно полезны.

* * * 

Таким образом, необходимо говорить не только о статусе автокефалии, но и о преодолении внутреннего кризиса внутри украинских церквей. Проблемы восстановления полноценной богословской школы, качества духовного образования и просвещения, миссионерства и социального служения, открытости, экуменизма, соборности и евангеличности, роли общины и верующих в Церкви, преодоления опасной формализации церковной жизни, соответствие Евангелию, обращение к истокам первоначальной Церкви. Эти и другие ответы на актуальные вызовы, поиск путей их решения, реформирование и наполнение их живым содержанием – этими вопросами должны заботиться представители украинских церквей. Эти вопросы должны быть предметом диалога и дискуссии. На такой почве возможно подлинное, не ложное духовное единство.

Шумило Сергей Викторович, кандидат исторических наук (Ph.D. in History), доктор теологии (ThDr.), директор Международного института афонского наследия, приглашенный научный сотрудник кафедры истории, классики, религии и теологии Эксетерского университета (Великобритания), научный сотрудник Института истории Украины НАН Украины, заслуженный работник культуры Украины.

Е-mail: institute@afon.org.ua